Телефоны:

+7 (495) 673-40-74

Другим существенным элементом того, что позднее сталоинструментом австрийского
25.08.2017 13:17

понимание конкуренции ничем не напоминает статичнуюмодель «совершенной конкуренции», которая, как наивноверили в XX в. теоретики «рыночного социализма», можетбыть смоделирована в системе без частной собственности(, 169). Но только Херонимо Кастильо де Бовадилья сумел отчетливо объяснить динамическуюконцепцию свободной конкуренции между предпринимателями в своей книге Política para corregidores, опубликованнойв Саламанке в 1585 г., где он отмечает, что наиболее положительным аспектом конкуренции, ее сущностью, является попытка превзойти конкурента (Popescu 1987, 141—159).Кроме того, Кастильо де Бовадилья сформулировал следующий экономический закон, который впоследствии сталосновой австрийского аргумента в пользу рынка: «Ценыпродукции понижаются в результате изобилия, взаимногоподражания и конкуренции продавцов» (, 2, chap. 4, no. 49).Испанские иезуиты, кардинал Хуан де Луго и Хуан де Салас, прояснили вопрос о том, что ни власти, ни аналитикине в состоянии знать цены равновесия и другие данные, необходимые им для регулирования рынка или разработки своих моделей. Хуан де Луго (1583—1660) задумался над тем, какможно определить цену равновесия, и уже в 1643 г. пришелк выводу, что она зависит от такого множества специфических обстоятельств, что может быть ведома только Богу (pretium iustum mathematicum licet soli Deo notum) (, 2:312).Со своей стороны, Хуан де Салас в 1617 г. рассмотрел шансы правителя заполучить конкретную информацию, которая динамически создается, открывается и используется нарынке [экономическими агентами], и заявил, что quas exactecomprehendere et ponderare Dei est non hominum. Т.е. не человек,но Бог способен верно понимать и взвешивать информациюи знание, которые используют экономические агенты в рыночном процессе, и только он в силах учесть все частныеобстоятельства места и времени (Salas 1617, 4, no. 6, 9). Какмы увидим далее, труды Хуана де Луго и Хуана де Саласа натриста лет опередили научные разработки ведущих мыслителей австрийской школы (особенно Мизеса и Хайека).

 

Другим существенным элементом того, что позднее сталоинструментом австрийского экономического анализа, является принцип временнóго предпочтения, согласно которому в настоящем, при прочих равных, все блага оцениваютсявыше, чем в будущем. Эту доктрину заново открыл в 1556 г.Мартин де Аспилькуэта (знаменитый доктор Наварро), позаимствовавший ее у одного из самых ярких учеников святого Фомы Аквинского Эгидия Лессинийского, который ужев 1285 г. сформулировал: «Будущие блага не ценятся стольдорого, как те же самые блага, доступные немедленно, и онине позволяют их владельцам получать от них такую же пользу. По этой причине нужно полагать, что по справедливостиих ценность должна быть ниже» (, 214).

Схоласты проанализировали также искажающее воздействие инфляции, понимаемой как любая государственнаяполитика роста количества денег в обращении. В этой области самый выдающийся труд, De monetae mutatione, создалпреподобный отец Хуан де Мариана, позднее опубликовавший его на испанском под названием Tratado y discurso sobrela moneda de vellón que al presente se labra en Castilla y de algunosdesórdenes y abusos (). В этой книге, впервые изданной в 1605 г., он критикует политику властей своей эпохи, которые обдуманно понижали пробу старых медных монет [т.е. добавляли в сплав менее ценные металлы]. Марианане использует неизвестный в то время термин «инфляция»,но объясняет, что порча монеты ведет к росту цен и широкойдезорганизации экономической жизни. Кроме того, Мариана критикует политику установления потолка цен, имевшуюцелью противодействовать последствиям инфляции, и высказывает мысль, что эта политика не только не может датьникаких положительных результатов, но и крайне вредна дляпроизводства. Мариана сумел внести важные уточнения в исключительно макроэкономический, а потому весьма упрощенный, анализ, проведенный Мартином де Аспилькуэтойв 1556 г., а еще ранее предложенный Коперником в работеMonetae cudendae ratio. Они первыми предложили версию господствующей в наши дни грубо упрощенной и механистической количественной теории денег (Azpilcueta 1965, 74—75).