Когда Прохор подрос, мать определила его по торговой части, в помощь старшему брату, который уж торговал в Курске разным товаром, имевшим спрос у крестьян: упряжью, бечевками, дугами, лаптями и т. д. Младший сын стал приказчиком в этой лавке, но служил без особой охоты.

До этого он ежедневно ходил и к обедне, и к вечерне. Из-за работы в лавке приходилось пропускать службы, и Прохор поднимался до света, чтобы отстоять заутреню. Он воодушевил «монашеским» настроением нескольких своих товарищей, и они сговорились вместе отправиться к киевским святыням, а потом принять постриг.

Он попросил у матери благословения, и она, поняв, что он чужд мирской жизни, дала сыну волю. Они посидели, по русскому обычаю, на дорожку, и он отправился в путь.

Прохор хотел принять постриг в Саровской пустыни. Она нравилась ему потому, что там было уже много курян, а настоятельствовал отец Пахомий, курский уроженец, хороший знакомый родителей Мошниных.

Но прежде он надумал сходить в Киев, чтобы посмотреть на труды киево-печерских иноков, испросить наставления и советы от тамошних старцев, утвердиться в своих мыслях, помолиться у святых мощей преподобных Антония и Феодосия.

Вместе с Прохором отправились в Киев еще пять человек из купеческих детей. Весь путь прошли пешком, с посохом в руках и котомкой за плечами.

После этого паломничества Прохор вернулся в Курск и прожил там еще около двух лет. Он ожидал окончания строительства Сергиево-Казанского Курского храма, к которому в немалой степени была причастна его семья. И он не хотел покинуть родные места, не побывав в новом соборе.